Мемориал: доносы, допросы, выемки

Во время репрессий для посадки неугодного достаточно было написать донос — и репрессивная машина перемалывала человека в порошок. В 80-х годах прошлого века страна узнала правду. Узнала о тройках НКВД, приговорах без суда и следствия, массовых расстрелах. Узнала… и содрогнулась от ужаса. Казалось, что для нашего общества правда о тех временах станет прививкой от возврата к тирании. Однако последние события вокруг мемориала у поселка Пивовариха в Иркутском районе заставляют вспомнить о репрессивных практиках прошлого: доносах, допросах и «разоблачительных» кампаниях.

Восемьдесят лет назад дача НКВД под Пивоварихой стала огромной братской могилой для тысяч безвинных жертв сталинских палачей. В конце 80-х захоронение было официально признано, ему присвоили статус памятника истории. Установили монумент, огородили расстрельные рвы, высадили рябины… На этом все закончилось. И долгие годы состояние мемориала никого не волновало, кроме горстки активистов. Только с момента избрания губернатором Иркутской области Сергея Левченко проблемой захоронения занялись серьезно. На дорожках появилась новая брусчатка, обновлен бордюрный камень, отсыпаны траншеи, в которых были найдены тела погибших, установлены скамейки, расчищен лес вокруг поляны, дендрологи позаботились о знаменитой рябиновой аллее.

Затем правительство региона приняло решение о масштабной реконструкции. Согласно плану, на мемориале должны были появиться Стена скорби с именами более 16 000 человек, звонница и информационный центр. Сметная стоимость проекта составила 60 млн рублей. Важное замечание: профинансировать проект в качестве благотворительной помощи вызвалась частная компания ООО «Система управления». В качестве подрядчика было выбрано ООО «СтальКон». Договор был согласован с членами наблюдательного совета при Центре по сохранению историко-культурного наследия Иркутской области. Подрядчик получил 18 млн рублей в качестве аванса (30% общей стоимости) и в сентябре 2018 года приступил к работе. Подключились к электрическим сетям, вырыли котлован под информационный центр и противопожарные резервуары.

Все шло по плану, но в ноябре пришел запрет из Росавиации. Как выяснилось, здание информационного центра перекрывает сигнал радиомаяка. Поскольку речь шла о безопасности полетов, ЦСН пришлось принять трудное, но необходимое решение — отказаться от строительства информационного центра.

В июле нынешнего года Росавиация благополучно согласовала переработанный и отредактированный проект благоустройства мемориала. Соответственно объем работ и их общая стоимость снизились практически вполовину. И тут в силу вступает закон о госзакупках, согласно которому в случае изменения объемов и стоимости работ более чем на десять процентов заказчик обязан расторгнуть договор с подрядчиком и после прохождения согласований заключить новый. В настоящее время сметная документация готовится к прохождению проверки достоверности. Это нормальная ситуация для нашей бюрократической системы. И как рассказал руководитель Центра по сохранению историко-культурного наследия Андрей Фоменко, компания-благотворитель знает о случившемся. Знает и никаких претензий к ЦСН и подрядчику не имеет. В общем, в этой ситуации остается набраться терпения и ждать.

Однако в июле над проектом реконструкции мемориала снова сгустились тучи. В ЦСН пришли следователи из регионального МВД.

— Они изъяли у нас все документы и компьютеры, в результате работа была парализована, — говорит руководитель службы Андрей Фоменко, — сотрудников постоянно выдергивали на допросы. Для нас это был шок. Нам сказали, что возбуждено уголовное дело по статье «Мошенничество в особо крупном размере». В чем заключается состав преступления и кто инициировал расследование, нам не говорят. Наверное, кто-то написал донос.

— А кого признали пострадавшим?

— ЦСН. Но мы себя не считаем пострадавшими.

— Это же абсурд! Благотворитель претензий не имеет. ЦСН не считает себя пострадавшей стороной и не писал заявлений. О каком мошенничестве идет речь? И кто мошенник?

— Я задаю себе те же самые вопросы и недоумеваю. Самое печальное, что документы и компьютеры нам не вернули до сих пор. Вместо того чтобы перезаключать договор с подрядчиком, утверждать документацию, пересчитывать смету — наши специалисты ходили на допросы.

Пока силовики ищут украденные деньги, жаждущие крови граждане пытаются раздуть очередной хайп в соцсетях: «украли народные деньги», «посадить», «засудить»… Удивительно, насколько их риторика напоминает разоблачительные кампании периода сталинских чисток.

Об этом сходстве нам напомнила Ирина Терновая, руководитель клуба жертв политических репрессий «Встреча».

— Вообще-то существует презумпция невиновности. Раз так получилось с маяком, то чья это вина? ЦСН? Аэропорта? Правительства? Зачем вообще искать виноватых? Зачем пиариться на костях? Пиар на костях — это самое последнее дело. Мне хочется задать этим людям вопрос: что надо сделать сейчас, чтобы и Стена памяти стояла, и колокол, и информационный центр, и самолеты летали? Это же годами делается, и нужно сделать все как надо, сделать хорошо, а не пытаться ускорить какие-то события. Я не верю, что в сообщениях об «украденных деньгах» указаны реальные факты, у меня ощущение, что они просто выдернуты непонятно откуда. Нужно понимать, кому эта ситуация выгодна, и тогда все станет понятно. Не надо устраивать на костях эти пляски, не заслужили люди, которые там лежат, чтобы вокруг них такая бесовщина была.

Подытожим. По словам руководителя ЦСН Андрея Фоменко, о прекращении работ на мемориале не может быть и речи. В скором времени они будут продолжены.

— Мы все жители области, и нам небезразлична судьба зоны скорби. За последнее время ЦСН удалось многое сделать: определены границы территории мемориального комплекса (180 гектаров), утвержден предмет охраны. Сейчас заканчиваем работу над документами, которые определяют требования по использованию территории. Внесли информацию в кадастровую карту. Да, мы столкнулись с проблемой и делаем все возможное, чтобы ее разрешить.

Факты о спецзоне НКВД

В 1937 году в Иркутской области началась борьба с «врагами народа». Ни в чем не повинных людей расстреливали сотнями в подвалах здания на улице Литвинова в Иркутске по приговору тройки НКВД.

Тела расстрелянных свозили на территорию спецзоны НКВД, расположенной в районе Пивоварихи, и тайно хоронили в лесу в траншеях глубиной 5 метров и длиной от 7 до 30 метров. Каждая из них полностью наполнялась телами, а потом засыпалась слоем земли в 30—40 сантиметров.

По предварительным оценкам, на территории бывшей спецзоны захоронено около 18 тысяч человек.