«Ты, Лаврентий, не трогай его!»

Михаил Геловани, Алексей Петренко, Арчил Гомиашвили, Александр Збруев, Армен Джигарханян, Игорь Кваша, Сергей Юрский, Сергей Шакуров и даже Геннадий Хазанов — все эти актёры в своё время воплощали в кинофильмах образ Иосифа Виссарионовича Сталина. Совсем скоро в ряду экранного «отца народов» ожидается прибавление: наш земляк, заслуженный артист России Яков Воронов, сыграл советского вождя в монгольской картине, посвящённой жизни государственного и партийного деятеля МНР, маршала страны Юмжагийна Цэдэнбала. Почему эпизод встречи двух исторических личностей, которая в реальности состоялась в Москве, снимали в Иркутске? Где проходила съёмка? Что происходило на площадке? За ответами на эти и многие другие вопросы корреспондент «Копейки» отправился в Иркутский академический драматический театр имени Н.П.Охлопкова, где новоиспечённый «генералиссимус» служит уже больше 45 лет.

— Началась вся эта авантюра с телефонного звонка известного иркутского продюсера Романа Синтоцкого, — рассказывает Яков Михайлович. — Он сообщил, что монгольские кинематографисты выбрали меня на роль Сталина. Вроде как они объявляли кастинг и даже успели просмотреть несколько кандидатов в столице, однако кто-то по возрасту не подошёл, кто-то по другим параметрам. Мою скромную персону разглядели в одном из спектаклей в нашем театре. Никаких проб не было. С меня сняли мерки и попросили немного подождать.

Фильм посвящён одному из самых видных деятелей Монгольской Народной Республики — товарищу Цэдэнбалу. Иркутск не случайно был выбран в качестве съёмочной площадки — здесь будущий руководитель Монголии учился в Сибирском финансово-экономическом институте (ныне Байкальский госуниверситет) с 1934-го по 1938 год. Естественно, обойти этот период создатели ленты не могли. В нашем городе снимали моменты студенческой жизни будущего монгольского вождя — как учился, чем занимался в свободное время. Были, к примеру, съёмки в аудиториях университета, на танцплощадке. Присутствовала, насколько я знаю, и какая-то любовная линия. Для массовки привлекали студентов, артистов из иркутских театров. Ну а заодно, видимо, решили и некоторые эпизоды, связанные с политической деятельностью, здесь отработать. Дело в том, что бюджет картины очень небольшой, а везти съёмочную группу в Москву и там искать подходящие декорации (в Кремль их вряд ли пустили бы) весьма накладно. В итоге нашли очень солидную резиденцию у нас на Байкальском тракте. Большую часть артистов на роли исторических персонажей здесь же подобрали: я вот Сталина сыграл, а ещё один артист из нашего театра, Артём Довгополый, — Берию. Причём моему коллеге ради небольшого молчаливого эпизода пришлось подстричься налысо. Были и привозные актёры — одним из них оказался хорошо известный российским зрителям Виктор Балабанов, мой однокурсник, между прочим. Сейчас он живёт в Подмосковье, много снимается в кино. В монгольской картине играл Никиту Хрущёва, на которого при соответствующей обработке очень похож.

«В 1940 году Цэдэнбал сопровождал Чойбалсана во время визита в Москву, — читаем в одном претендующем на историческую правду материале. — В Кремле состоялась беседа со Сталиным. Как известно, «отец народов» любил устраивать своим гостям своеобразные проверки на алкоголь. Молодой монгол хозяину Кремля понравился, но, чтобы развеять последние сомнения, Сталин заявил в свойственной ему манере: «Товарища Чойбалсана мы хорошо знаем. Это проверенный друг. А вот товарищ Цэдэнбал — человек новый. Давайте посмотрим, как он проявит себя. Я предлагаю именно ему налить нам так, как он считает нужным!»

По словам Цэдэнбала, в кабинете кроме Сталина были Берия и Молотов. На сервировочных столах стояли коньяк, вино и водка, рядом — различного размера рюмки, бокалы и фужеры. После недолгих раздумий Цэдэнбал выбрал грузинский коньяк, поставил самые большие фужеры, наполнил их и раздал присутствующим. «Молодец, — произнёс Сталин. — Товарищ Цэдэнбал — настоящий преданный друг. Ты, Лаврентий, смотри не трогай его!»

Именно этот эпизод из жизни тогда ещё только начинавшего набирать политический вес монгольского лидера стал основным, его снимали в июле 2019 года в резиденции на Байкальском тракте.

— О том, что группа готова снимать, мне сообщили 4 июля, — продолжает Яков Воронов. — Я сразу попросил сценарий. Мне неожиданно ответили, что текста почти нет и при моём опыте можно справиться с данной ролью без особой подготовки. А в итоге чуть позже выдали шесть страниц машинописного текста. Это при том, что съёмка была назначена на следующий день, а персонажем был не какой-нибудь дядька с улицы, а узнаваемый во всём мире Иосиф Виссарионович Сталин: тут и особые манеры, и неповторимый акцент... В общем, практически всю ночь пришлось изучать образ. Супруга, наверное, думала, что я сошёл с ума, когда в три часа ночи у нас в квартире вдруг зазвучал голос «отца народов». Это я нашёл в Интернете видео с выступлением Сталина на каком-то заседании в 1939 году. Очень занимательное кино. Поразил отрезок, когда Иосиф Виссарионович сделал паузу на 27 секунд (я специально засёк), налил боржоми в стакан, отпил, поставил посуду на место. И всё это время в зале стояла гробовая тишина, несколько тысяч человек сидели затаив дыхание, боясь пошевелиться. Потом буквально одна реплика вождя — и минут на пять по-настоящему бурные аплодисменты.

Всю ночь я сидел слушал, расставлял ударения в выданном мне тексте: «Как говорить и когда говорить... чтобы было очень правильно, дорогой товарищ Цэдэнбал...» (голосом Сталина).

Настоящее веселье началось утром. В начале восьмого, как и было оговорено, я пришёл в общежитие, где на время съёмок устроили свой штаб монгольские кинематографисты. Ассистентка режиссёра, которая, в отличие от своего босса, очень неплохо говорила по-русски, отправила меня к стилистам. Первым делом нужно было закрасить мою благородную седину, превратив меня в рыжего грузина. При этом девушка уверила, что никаких проблем с последующим возвращением в прежний образ не будет — «намажут какой-то специальной мазилкой, которая после первого же мытья головы исчезнет без следа». Но, видать, паренька, который отвечал за вышеуказанный процесс, предупредить забыли, и он подошёл к своим обязанностям со всей ответственностью: покрасил мне волосы хорошей качественной краской, что называется, на века. Несмотря на все мои старания, о которых чуть позже, я уже больше трёх месяцев хожу с рыжим оттенком, вызывая тем самым у одних лёгкую улыбку, у других недоумение, а у третьих — плохо скрываемое раздражение...

Затем начали клеить усы — прямо поверх моих собственных. Клеили кусочками, добиваясь сходства. В итоге рот мне залепили напрочь... О том, чтобы принять пищу в течение съёмочного дня (а он продолжался почти до двух ночи), не было и речи. Несколько раз через трубочку попил чайку, кофейку да водички, и всё.

Потом ещё два часа на моём лице «рисовали Сталина». Причём делали это по фотографии вождя, которую я же и скачал в Интернете, сами киношники это сделать не догадались. Китель, который сшили по моим меркам, оказался мал, расшивали по ходу. С размером сапог тоже малость промахнулись, пришлось снимать носок и надевать подследник, взятый у какой-то барышни. В общем, пока доехали до резиденции, подготовили аппаратуру, было почти час дня. Съёмки ещё не начались, а я уже шесть часов в гриме! Артисты меня поймут.

Затем следующее испытание. По сценарию мой герой должен был курить трубку. Сам я не курю уже 12 лет, а мне кричат: «Дыма, нужно побольше дыма!» В общем, после очередной затяжки — а было больше 10 дублей, чувствую: перед глазами всё плывёт. Я ж не ел ничего с утра…

И ещё. Говорили мы в кадре на русском языке. И если актёр, игравший Чолбайсана (он из оперного театра Монголии), ещё как-то справлялся с великим и могучим, то другие монгольские товарищи в этом плане были абсолютно непродвинутые. С трудом разбирал произносимый ими текст. Подозреваю, что звукорежиссёрам предстоит серьёзная работа при монтаже.

В перерыве между двумя эпизодами все нормальные люди пошли поели, а я, втянув в себя через трубочку очередную чашку кофе, сначала снова отправился к гримёрам, где меня переодевали (на китель нашили погоны и прикрепили Звезду Героя) и немного «состарили». А потом я стал главным персонажем фотосессии: все присутствовавшие — и члены съёмочной группы, и работники резиденции — хотели сняться со Сталиным.

Вторая часть оказалась менее информативной — в основном я сидел спиной к камере, а на моём фоне снимали адъютанта Чолбайсана, который, по сценарию, входил в кабинет с каким-то важным пакетом для своего шефа. Причём товарищ этот всё время волновался, нервничал, приходилось снимать заново. Как потом оказалось, это был не профессиональный актёр, а очень уважаемый в Монголии человек, депутат, один из главных спонсоров проекта, который также захотел оставить свой след в кино.

Если первый эпизод ещё претендует на историческую правду, то второй, как выяснилось, от начала и до конца выдумка сценаристов. В реальности встречи вождей Советского Союза, Монголии и Китая — Сталина, Чойбалсана и Чан Кайши — в 1945 году, сразу после войны, не было. Сейчас создатели фильма думают, что делать — оставить этот кусок, вырезать его или переснять. Если решат по третьему варианту, то мне в ноябре вновь придётся примерить на себя образ Иосифа Виссарионовича. Буду сидеть и разговаривать с вышеозначенными товарищами по телефону. Но красить волосы не дам — пусть везут парик... Ведь после прошедших съёмок я вынужден был обратиться в парикмахерскую, где мне предложили сделать обесцвечивание. Четыре часа сидел под какими-то реактивами, четыре тысячи рублей за это отдал! А итог? Был рыжим — стал светло-рыжим! Уже два раза подстригался, и всё равно верхняя часть волос до сих пор остаётся крашеной. А сколько насмешек от коллег и друзей уже натерпелся (смеётся)... В санатории актёрском — в Сочи, куда я отправился почти сразу после съёмок, некоторые знакомые меня просто не узнавали, а кто-то даже опасался подойти, считая, что я сбрендил.

Кстати, когда мне озвучили гонорар, первое, о чём я с надеждой спросил: «В долларах?» Оказалось — в рублях. Сумма была очень скромной — за такую студенты-то не всегда согласятся сниматься… Правда, после некоторых переговоров согласились оплатить два съёмочных дня. Впрочём, деньги — это же не главное. Ну где, скажите, я бы смог сыграть в кино самого Сталина? Как получилось — посмотрим после выхода картины. Я очень старался...

Кстати, это, по сути, мой второй опыт участия в кино. Первый был в далёком 1982 году. В ту пору я, ещё молодой актёр, вместе с коллегами по театру был приглашён на эпизодическую роль в фильме «Солнечный берег», часть которого снимали в Иркутске. С Александром Берманом мы и изображали двух профессоров, принимавших экзамены у персонажа, которого играл известный актёр Николай Ерёменко-младший. К слову, в картине было задействовано много знаменитых артистов: Анна Каменкова (в главной роли), Нина Ургант, Леонид Марков, Михаил Глузский и другие.

В общем, мы почти целый день снимались, даже что-то говорили, куда-то выходили, спускались по лестнице, то есть на целый эпизодище наработали точно. В день премьеры скупил в кинотеатре «Художественный» целый ряд, пригласил родителей, знакомых, друзей: в большом кино как-никак снялся. В итоге почти три часа просидели в ожидании, а потом... Камера показала, как мы с Берманом спускаемся по лестнице: шаг, два, три — и всё! Отец мне потом признался, что давно так не хохотал: столько ждать появления сына на экране — а в итоге эпизод в три секунды... Вот таким был мой кинодебют.